Самое «страшное» для здоровья, когда день ВДВ выпадает на субботу, или на пятницу. Тогда десантники смело бухают все три дня и ни у кого не отпрашиваются.
В этом 2018 году день десантников выпал на четверг… У кого-то начальники поняли своих подчиненных-бывших десантников и простили им «опохмел» в пятницу, у кого-то нет. Кто-то из начальников сам получил по морде за «нечуткость» и за «потому что не служил в ВДВ». Разборки будут в понедельник…
Хотя мой начальник и был чмырем, но всегда давал мне два дня отгула на 2 августа. И каждый год, 1 августа, я отпрашивался у начальника сразу на два дня «отметить праздник, как положено». Начальник всегда долго морщил репу и пытался что-то наплести про «а кто же будет работать», «квартальный отчет на носу» и т.д. Мы оба знали, что лучше меня отпустить, но каждый год, для проформы, «играли» в эту игру «отпущу-не отпущу». А давать отгулы на 2 августа начальник стал мне после одного случая.
Когда я только начал работать в нашей организации, то начальник даже и слушать не захотел про День ВДВ, и высокомерно сказал, что я смогу и в выходные «водки пожрать». А в тот год 2 августа был в понедельник, и, по логике начальника, отмечать День Десантника я должен был 7-8 августа в День Физкультурника или Строителя. Ругаться не хотелось: начальник вообще не служил в армии и, конечно же, не мог представить, что 2 августа это – Святое (с придыханием)!
И 2 августа я пришел на работу, с тоской посмотрел в окно на ребят в тельняшках и беретах, и сел за комп печатать какую-то фигню. Через пару часиков за мной заехали сослуживцы и забрали меня «пообедать». Я честно собирался прийти на работу после обеда, но почему-то пришел на работу только утром 4-го августа…
Меня сразу вызвали к начальнику. Я приготовился к нотациям, но реакция начальника меня удивила: он то пытался меня поругать, то «складывался пополам» от приступов смеха. Оказалось, что я «метко отпраздновал» День ВДВ и главное – с пользой для нашей организации
За два дня праздника у всех десантников образовались пятна в памяти. И я не был исключением. Нет, я помнил, что приходил 3 августа на работу: не поработать, а забрать коньяк из шкафа и заначку. Но мне казалось, что я пришел в организацию на цыпочках, вежливо со всеми поздоровался, пожелал всем приятного рабочего дня и тихонько вышел обратно.
На самом деле все было «немного» иначе.
Когда я пропал 2 августа, начальник был очень зол. Но 3 августа с Массквы внезапно приехала комиссия с проверкой. Меня всегда бесили эти «комиссии»: в Масскве эти наглые типы были никем или «эй, ты, хрен моржовый, сбегай мне за сигаретами», а здесь в провинции перед ними все прыгали и бегали. Ну, как же – ПРОВЕРЯЮЩИЕ! И этим уже заказали бани, рестораны, девочек, экскурсии…
Типы вальяжно сидели в кабинете начальника на креслах, нога на ногу, пили кофе и рассуждали о проблемах вселенной. Начальник и заместитель стояли перед ними, как мальчики, поддакивали и боялись лишний раз кашлянуть.
И тут в кабинет захожу я: молодой, высокий, мускулистый, в тельняшке, в берете на затылке (в маргеловском берете, а не в той пидорке, которые сейчас называют «беретом») и с разбитыми в кровь кулаками.
Проверяющие были одеты на массковский манер и с такими же дебильными причесонами, поэтому я с ними, как с гомосеками и поздоровался:
— О! прилетели к нам грачи, пидараки-массквичи! Вовремя приехали: у нас в городе своих гомосеков нет, а морды набить им надо!..
Начальника с замом я не заметил, точнее, я подумал, что это стоят на вытяжку наши простые сотрудники, поэтому попросил их на «ты»:
— Мужики, сейчас настоящий десантник, — я показал на себя, — пойдет и опохмелится коньячком, а вы пока этих гомосеков посторожите, чтобы они никуда не убежали!.. А потом я приду и буду этих женоненавистников… ик!… убивать!… Потом друзей приглашу, чтобы они этих гомосеков тоже попинали. Не убегать никому! Ща, приду!
Со слов начальника, когда я вышел из кабинета, массквичи заскулили, сразу заторопились на обед и пулей вылетели на улицу. На обеде проверяющие озирались, потому что начальник «добавил огня» про меня: «Этот зверь, если сказал, что убьет, значит, убьет… Весь город перевернет, но найдет… Даже и не знаю, как быть…»
Массквичи хотели только одного: уехать быстрее обратно. Все акты проверки были подписаны уже через полчаса на вокзале, а наш начальник был признан самым лучшим руководителем в обмен на то, что он будет сдерживать «десантника-зверя»…
Но об этом я узнал только из рассказа начальника 4 августа утром.
А в тот раз, когда я пообещал комиссии «лютую смерть», я вышел из кабинета, зашел к себе, забрал коньяк и деньги, потом мне начали названивать друзья, и через час я уже мирно спал на травке с шашлыком в одной руке и бутылкой пива в другой, забыв про все на свете. И снилось мне небо, стропы, рев «ИЛа», стрельбы, марш-броски… А вокруг меня было полным полно Мужиков в тельняшках и беретах: кто-то спал, кто-то дрался, кто-то купался, кто-то пел. Праздник шел своим чередом!
Когда начальник рассказывал мне про то, как я перепугал массквичей, его взгляд был гремучей смесью: возмущение, смех, гордость за то, что в ВДВ служат такие Парни!
Я же говорил, что начальник — гад… премии он меня все же лишил, потому что был обязан «принять меры»…