От командования «личняком» (личный состав взвода, роты) бегут многие, т.н. «офицеры»: 90% штабной «братии» – неудачники, которых солдаты-срочники посылали куда подальше.
А меня, например, всегда «пугала» штабная работа с перекладыванием бумажек и постоянной заточкой карандашиков (компы только-только появлялись тогда в войсках): мне подавай лес, стрельбища, учения, полигоны МПД, марш-броски. Поэтому 20 часов в сутки я был с моим личным составом, с моими разведчиками, солдатами срочной службы.
Все было… Приходилось, порой, и ругаться, и смеяться, и даже драться, отстаивая свою правоту и Честь Офицера. Нет, я не сразу стал крутым командиром-рэксом спецназа. Спасибо моим командирам, которые поставили в строй «как надо» меня, лейтенанта, и научили грамотно «рулить» срочниками.
Кто же ты, солдат срочной службы? За современную армию мало что могу сказать (положительного)… А вот за Солдат 90-х, которыми мне пришлось командовать, я скажу пару слов.
РАЗГИЛЬДЯЙ, ТОВАРИЩ СОЛДАТ!…
В 90-е было модно плеваться в Армию и вовсю косить от службы. Поэтому городских у нас было мало. И все разговоры бойцов на «скачках» и полевых выходах были однотипными: про домашний скот, огороды, новый пятистенок.
Лежишь, бывало, ночью на дневке в лесу, смотришь в звездное небо и слушаешь, как «охранение» тихо сойдется вместе, думая, что я сплю, и «базарит» на весь лес про урожай в родном колхозе, да про девок на сеновале.
Причем, если один божится, что за время сенокоса трех девок «укладывал» в стога, у второго в его рассказах будет обязательно на 2-3 девки больше, плюс доярка сверху. Тихо встанешь, подкрадешься к этим «охранникам»…
А потом разборки, фофаны, отжимания. Заканчивается все тем, что я сам, с видом великомученика, сажусь в «секрет», двое бывших часовых стоят неподалеку в упоре лежа и отжимаются, а их командиры отделений, сонные в дугу, зачитывают им обязанности разведчика-наблюдателя. Сурово? Не педагогично??? А что делать? На войне такие «бЗдительные» часовые — смерть всей разведгруппе…
«Не доходит через голову — дойдет через руки и ноги!» — главный принцип обучения «доходчивых» солдат и тормозов
ХИТРЫЙ, ТОВАРИЩ СОЛДАТ!…
Срочники хитры на выдумку, но как-то однотипно. Первый раз я остался за ротного через неделю после прибытия в часть, когда еще не все фамилии солдат роты успел запомнить, но уже различал «наших» солдат от «чужих». И однажды товарищи разведчики были сильно удивлены, когда я молча взял за ухо и вывел из строя солдата из соседней роты, который стоял в строю и своим белобрысым лицом имитировал разведчика А***некяна, опаздывавшего из увольнения.
А еще, сидел я тогда как-то в канцелярии. Стук в дверь. Заходит мрачный солдатик с видом человека, похоронившего всю деревню… Всхлипывания, трясущийся подбородок, мятый листок бумаги в руках, типа – письмо про больную бабушку, которая одной ногой уже в могиле…
А так получилось, что мое детство очень тесно было связано с моей бабушкой. Нет, никакой доброй старушки из «Домика в деревне», с вечными пирожками и сладостями, у меня и в помине не было. Была железная леди, некая Фрекен Бок из «Карлсона», да еще с вечной «беломориной» в зубах, и командными окриками, типа: «А уроки за тебя кто будет делать? Товарищ Сталин из гроба встанет?» или «Я тебе лук из супа шас повылавливаю! Его кто, товарищ Молотов будет доедать?»
Тогда я обижался, а сейчас понимаю, что бабушка меня любила, но по своему. Поэтому слово «Бабушка» было для меня святым и я, конечно же, подписал солдатику рапорт на отпуск по семейным обстоятельствам. И тут понеслось! В канцелярию потом зашли с рапортами на отпуск другие солдатики с плаксивыми историями: дед при смерти, троюродный брат внучатого племянника ногу сломал, у отца насморк. Нет, конечно же, я начал понимать, что меня где-то обманывают, но не мог понять где.
И тут заходит в канцелярию командир соседней роты, капитан. Как-то краем уха он понял ситуацию, странно улыбнулся и попросил меня построить перед канцелярией всех «отпускников». А потом, старший товарищ, как провидец, стал «творить чудеса»: за 20 секунд «вылечил и вытащил из могилы» бабушку первого бойца, за минуту «отрастил третью ногу, вместо сломанной» родственнику второго солдатика, «воскресил из мертвых и отсрочил похороны» любимого троюродного деда третьему разведчику…
Короче, за три минуты капитан излечил и воскресил всех родственников, заодно прочистил мозги «отпускникам»…
Но призывы меняются, все забывается и вот уже у новых солдатиков, считающих себя самыми умными, зарождается идея «поехать в отпуск» к больному дедушке… Заходят они в канцелярию, а там сижу я, уже штатный ротный, «старлей», выслушиваю уже раз пятидесятый за мою службу очередную «жалостливую историю» и по-отечески говорю:
— Товарищи разведчики, прикройте, пожалуйста, дверь в канцелярию. Я сейчас вашего дедушку на расстоянии излечу…
СПАСИБО ТЕБЕ, СОЛДАТ!
Я не хочу сказать, что те мои срочники 90-х были сплошь разгильдяями и залетчиками, врунами там какими-нибудь. Нет! «Виновата» только – Молодость, горячая кровь, океан энергии! И если я начну рассказывать про мои залеты за шестилетнюю службу-учебу в погонах «рядового», то читатель будет смеяться до слез, и я на время потеряю в его глазах образ «крутого спецназера-рэкса».
А еще мои командиры-афганцы на всех мероприятиях поднимали обязательный тост за Солдат: «Солдаты «делают» нам звания, должности. Из-за них нас могут или наградить, или посадить… В любом случае виноват ты сам: чему Солдата научил, то и получил… Но без простых Солдат не будет армии, не будет страны. Спасибо тебе, Солдат!»